Главная → Интервью →

Константин Бабкин:»Сельское хозяйство испытало на себе шок от вступления в ВТО»

14.02.2014

Источник фото: http://www.vz.ru

Промышленный союз «Новое Содружество» , Президент

Президент Владимир Путин попросил объяснить, почему Ростсельмаш не переносит производство тракторов из Канады в Россию. Об этом в своем ЖЖ рассказал президент промышленного союза «Новое Содружество» (куда входит Ростсельмаш) и лидер Партии Дела Константин Бабкин.

«Он проходил мимо, остановился возле меня и спросил: «А почему не переносите производство из Канады в Россию?»

Речь идет о канадском заводе по производству тракторов Versatile, который Ростсельмаш приобрел еще в 2009 году. Канадский производитель тракторов привлек внимание российского производителя тем, что климатическая зона схожа с российской, поэтому и требования к сельхозтехнике очень высокие. Вскоре на заводе Ростсельмаша в Ростове-на-Дону была организована отверточная сборка канадских тракторов – техника поступает в Россию в разобранном виде.

О чем говорил с Владимиром Путиным защитник интересов производителей сельхозтехники и почему речь зашла о канадском заводе по производству тракторов, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал Константин Бабкин.

ВЗГЛЯД: Вы встречались с Владимиром Путиным. О чем был разговор?

Константин Бабкин: Это было совещание в Усть-Лабинске, которое было посвящено ходу уборки урожая. И там всплывала тема сельхозмашиностроения. Владимир Владимирович дал мне слово. Я рассказал про ситуацию в машиностроении и необходимые меры поддержки. Ситуация непростая, этот рынок упал на 20%, и пока перспективы на следующий год неясны, улучшений не предвидится.

ВЗГЛЯД: Что стало причиной того, что рынок сельхозпроизводителей так сильно просел?

К. Б.: Сельское хозяйство испытало на себе шок от вступления в ВТО, особенно животноводы, производители молока и растениеводы. Неопределенность в сельском хозяйстве и снижение его инвестиционной привлекательности оказали негативное влияние на сельхозпроизводителей.

Также после вступления в ВТО были отменены некоторые программы стимулирования спроса на сельхозтехнику, в частности субсидирование процентных ставок. Еще год назад была заявлена программа субсидирования производителей сельхозтехники, которая позволяла давать крестьянам 15-процентную скидку на технику. Однако заработала она только в июле, когда активно шла уборка урожая и сельхозтехника уже была никому не нужна. Снова бюрократия и задержки сыграли здесь негативную роль.

То есть программа поддержки была, но она не возымела действия, так как была введена поздно. В некоторой мере она сыграла еще одну отрицательную роль, потому что крестьяне услышали, что будут давать скидки, и перестали покупать технику – и в итоге вообще ее не купили.

Кроме того, после вступления в ВТО были в пять раз снижены пошлины на ввоз новых комбайнов в Россию и в три раза – на импорт комбайнов, бывших в употреблении. Это тоже не порадовало российских производителей.

ВЗГЛЯД: Хлынул импорт в Россию?

К. Б.: Да, доля импорта на рынке возросла.

ВЗГЛЯД: Что попросили у Путина?

К. Б.: Попросил решить все эти проблемы, ввести защитные меры и поддержать экспорт. Есть такое страховое агентство ЭКСАР, которое страхует экспортные риски. Мы с ним первую сделку провели в этом году на 6 млн долларов, но это ничтожная сумма для нашего экспорта. Поэтому попросили, чтобы эта программа поддержки экспорта работала поактивнее.

ВЗГЛЯД: А как именно работает поддержка экспорта через ЭКСАР?

К. Б.: Это страховое агентство, которое проверяет качество заемщика и страхует риски. Например, если мы отдали технику с рассрочкой платежа за границу, например в Казахстан, а покупатель не вернул нам деньги за товар, то ЭКСАР должно вернуть 80% денег российскому поставщику. Это достаточно распространенная схема поддержки экспорта в развитых странах, но у нас она в зачаточном состоянии. И пока ЭКСАР страхует сделки только в одной стране, хотя мы поставляем технику в разные страны мира.

ВЗГЛЯД: Как предлагаете решить проблемы с хлынувшим импортом?

К. Б.: Государство провело расследование, что ущерб для российского машиностроения возрос из-за ВТО. По правилам ВТО государство обязано после этого ввести защитную меру. Но у нас Таможенный союз. Россия и Белоруссия поддержали введение защитных пошлин на три года на комбайны, а Казахстан заблокировал, у него есть право вето. Вот я попросил, чтобы Путин поговорил с ними, как-то воздействовал на Казахстан, чтобы он принял интересы машиностроения в рамках ТС. Пока решения нет, и рынок открыт для импорта.

ВЗГЛЯД: А почему Казахстан против?

К. Б.: Они говорят, что являются потребителями техники, им нужна прекрасная западная техника. Но есть подозрения, что на них давят американцы, пользуясь своими рычагами и тем, что Казахстан стремится в ВТО.

ВЗГЛЯД: Как предлагаете решить проблему с программой 15-процентной скидки на покупку техники?

К. Б.: Есть лоббисты, которые говорят, что такая программа не нужна или что нужно ее распространить на технику из дальнего зарубежья или задержать и в следующем году запустить опять – не с 1 января, а после уборки урожая. Но я попросил, чтобы усилия этих лоббистов были нейтрализованы, чтобы программа заработала активно с нового года и объем финансирования не снижали. Но пока непонятно, будет ли решена проблема.

ВЗГЛЯД: А лоббисты – это производители западной техники?

К. Б.: Да, и связанные с ними лица в государственном аппарате.

ВЗГЛЯД: Что за проблема с экспортом российских комбайнов в другие страны СНГ?

К. Б.: Примерно четверть производимой в России сельхозтехники экспортируется. Но в некоторых странах существуют политические запреты на импорт нашей техники. На это я тоже пожаловался Путину. Например, в Туркменистане, Узбекистане и Белоруссии существует запрет на покупку российских комбайнов.

ВЗГЛЯД: То есть власти этих стран просто запрещают покупать российскую сельхозтехнику?

К. Б.: Да.

ВЗГЛЯД: Вместо российских машин они закупают иностранные?

К. Б.: Белорусы стараются свою технику продвигать. А Туркменистан и Узбекистан покупают западную, к примеру американскую.

ВЗГЛЯД: Вы предлагаете на межправительственном уровне обговорить эту проблему?

К. Б.: Да, это обычная практика в международных отношениях, когда обсуждается экспорт товаров. Надо, чтобы на политическом уровне был поставлен этот вопрос.

ВЗГЛЯД: Какова реакция Путина была на озвученные вами проблемы, на предложения их решения?

К. Б.: Путин сказал, что все это знает, все поддерживает, но надо тонко и взвешенно подойти к решению этих вопросов. Не знаю, что за этим скрывается. Он не углублялся в этот вопрос.

ВЗГЛЯД: То есть четкого понимания, будут ли реализованы предложенные меры, нет?

К. Б.: Он согласен со всеми озвученными мыслями, но четко не сказал, что все меры будут приняты.

ВЗГЛЯД: После официального мероприятия к вам подошел Владимир Путин. О чем был разговор?

К. Б.: Он проходил мимо, остановился возле меня и спросил: «А почему не переносите производство из Канады в Россию?» Я говорю, что коммерческого смысла нет. Он говорит: «Да? А почему?» Я отвечаю, что у нас ресурсы дороже, кредиты дороже, налоги выше и другие причины. Он говорит: «Что, и налоги выше?» – а я отвечаю, что да. Он сказал написать записку, чтобы сравнить условия производства в Канаде и России. Я согласился. Дней десять назад я направил записку в администрацию президента. Пока нет реакции.

Источник: http://www.vz.ru